– … – зависла Шина. – Не знаю, – осторожно сказала девочка. – Зарабатываешь?
Мне ужасно захотелось сострить по поводу потеющих девушек, но я сдержался. Могла и обидеться. Ведь обидеть совсем не то что разозлить, ну, или там смутить, особенно близких, хоть и раздражающих порой людей. С Шиной в этом отношении легче, она вообще-то чаще всего не обидчива, хотя ее легко разозлить, смутить, рассмешить, удивить и даже испугать. А вот различные подколы по поводу внешности она не переносит, что, по-моему, странно, ведь как раз с внешностью у нее все очень даже неплохо, от иссиня-черных волос и до пальчиков ног. Ну, ее закидоны – я просто стараюсь не касаться этой темы. Особенно сейчас, когда нахожусь в непосредственной близости от ее рук, да и ног, к слову.
– Ты не сможешь опекать их вечно. Это раз. Они все Воины. Это два. И, в конце концов, это одна из целей сегодняшнего выхода. Если будет совсем туго, подсобишь. Но не раньше. – И, похрустев шейными позвонками, добавил: – Повторюсь, все будет нормально. Чему-то их обучили? Обучили. Амуниция у них хорошая? Хорошая. Про отличных командиров вообще молчу. Не такие уж и страшные звери эти Ветераны, вот увидишь, уделают их вусмерть наши Крольчата.
После чего повернул экран ноутбука лицом к сыну и нажал на одну из кнопок.
– Восемнадцатый. И лифты, мать их так, не работают.
– А ты будешь свидетелем, – ответил я, открывая кейс. – Типа мы с тобой следили за боем. И только попробуй вмешаться, Святов. Вот, держи, – протянул я ему мобильник. – Будешь снимать. В самом крайнем случае смонтируем и представим как доказательство.