— Повезло парню, — устало выдохнул Володя, сложив инструменты в лоток. — Подстрелили его знатно. Чуть-чуть бы левее, и сердце разнесло бы в клочья.
— По правую руку от вас находится приемное отделение, — на ходу бросила я, кивнув в сторону закутка с одной-единственной дверью, где виднелась табличка с надписью «приемный покой». — Сюда прибегают, приходят, а иногда даже приползают больные, которые считают… иногда по совершенно непонятным нам причинам… что им необходима медицинская помощь.
Когда я зашла в палату через три часа, парни сидели вдвоем на одной койке и азартно копались в ноутбуке, периодически то ругаясь, то что-то живо обсуждая. Разговаривали они шепотом, чтобы никого не разбудить, драться-не дрались. Но тычки в ребра друг другу раздавали щедро, а шипели так, что я, какое-то время постояв у двери, едва не расхохоталась.
— Идите сюда, — проворчал Саныч, засунув нос в папку. — Я вам сейчас все по номерам раздам, а потом вы уж сами разбирайтесь. Οля, это тебе…
— Ничего вы не понимаете, — вздохнул мальчик. — Шрамы — это же круто. Намного круче, чем наклейки.
— Да. Но вампир не посмел бы рискнуть жизнью ребенка, — нахмурилась я. — Тем более группы детей. За попытку убийства ребенка любой расы его прокляли бы свои же сородичи. Для них это все равно, что для вас предать семью, стаю…