В какой-то момент я с беспокойством поняла, что с такими серьезными повреждениями может не справиться даже наш всесильный и всезнающий шеф. Ρаботать в одиночку с таким сложным пациентом было нелегко. Это требовало уйму сил. И я, прекрасно понимая, что без подпитки извне он не справится, без колебаний открыла для него собственные резервы.
И вот именно после этого у меня кардинально испортилось настроение.
— Да нет. В последние дни все больше огнестрел да тяжкие телесные.
— Конечно. Ведьмы — это зло. Мы жадные, сварливые, охочие до денег, драгоценностей…
Как говорил шеф, хороший врач должен, помимо прочего, обладать хорошим обонянием, тогда даже на иңтуитивном уровне ему будет проще поставить диагноз, ведь все болезни, кто бы что ни говорил, пахнут по-разному. Да что там! Для оборотней по-разному пахли даже эмоции! И не понаслышке знала, что порой обоняние быстрее глаз подсказывало, у кого из пациентов загноилась рана, а кто, как Альберт недавно, скрывает от врача промокшие кровью повязки.
— Спасибо, — неуверенно пролепетала она, с трудом ворочая онемевшей челюстью.