По окончании ужина домочадцы мгновенно испарились из столовой. Остались лишь мы с темным.
Как я позже узнала, это было перо огненного грифона. Записи, сделанные им, не поддаются влиянию чар, и их не подделать.
Проснувшись, я поняла весь сакральный смысл фразы оператора Лехи, с которым снимала многие свадьбы. Обычно он в раннюю рань любил приговаривать: «Фу, какая гадость эти ваши семь утра». Вот сейчас я была полностью с ним согласна. Меня разбудил топот в коридоре. По ощущениям, за дверью ассасины штурмовали Иерусалим. По факту — троица юных Райосов опаздывала в школу, а один чернокнижник — во дворец. Зычные крики тетки Эльзы напоминали команды полковника на маневрах, мимо окна на первой космической скорости стартовали четыре метелки, и наконец все стихло. Мы с собакеном выглянули из дверей.
— Нет. Пока не предстану с тобой пред взорами владыки и твоего императора — это для меня непозволительная роскошь.
— Породу уточняй у нее. — Я некультурно ткнула пальцем в белку.
— Ничего не бойся. Я буду рядом, — выслушав мои опасения, заверил Дей.