Судя по тому, как скривился боевик, в гробу он видал такое представление. Причем желательно в гробу, уже закопанном в землю, и чтобы лежал в нем старший дознаватель. М-да… Милые отношения у этих двоих.
— Пошли спать. — На мое плечо легла сильная рука.
— О ком. О тебе, ненормальная. — Он схватил меня за плечи и встряхнул. — Я люблю тебя. Не хочу, но люблю. Как последний дурак.
Его дыхание щекотало шею. Я начала ощущать тепло. Оно было мягким, отгоняющим боль.
М-да, в тапках любовниц мне ходить еще не доводилось. Но привередничать не стала. Подумаешь! Зато тепло и удобно.
Увы, на этом неприятности не кончились: за нами все так же мчался бешеный огненный шар. А с учетом того, что Мила была и пилотом и штурманом, а я позади нее судорожно вцепилась в ту часть метлы, которая гордо именовалась веником, не нужно гадать, кто из нас двоих был первым кандидатом на прожарку.