— Кэр… — моментально теряя терпение, прорычал чернокнижник. — Я далеко не святой, и да, ночи предпочитал проводить не в одиночестве. Но это не мой ребенок.
— Это тебе за прошлый раз, — довольно подытожила она, пока я закрывала за нами дверь, отсекая уличный холод.
Холодная, величественная и беспощадная красота, которой хорошо любоваться вот так, из окна, стоя рядом с камином в теплом кабинете.
И курьер поспешил удрать из столь враждебного дома.
— А какая сладость тебе нравится больше всего? — продолжала допрос родственница, орудуя вилкой. Как выяснилось позже, это у нее был третий по счету предобеденный перекус.
— К-к-как заказал? — Ноги начали уже не просто подмерзать, а леденеть.