— Вы не понимаете, я не могу! — истерично выкрикнула она. — Сочетать узами может только церковник. Я же…
Я усмехнулась, подумав, что наш разговор уходит куда-то не туда, а потом поняла: да этот гад просто прощупывает меня. Не получив внятный ответ на прямой вопрос, он пытается ослабить мою бдительность. Наверняка чтобы спустя какое-то время снова спросить о том, откуда я такая взялась.
В себя я пришла от резкой, раздирающей боли. Тело выгнуло дугой. Перед глазами заплясали разноцветные круги, а я на собственной шкуре познала истину: умирать легко, гораздо тяжелее — выжить.
— Лучше. Ик! Она меня напоила. Ведь когда сердечные раны затягиваются, чтобы душа не скукоживалась, рубцы стоит смачивать самой живительной влагой — вином.
Поднималась я из сугроба медленно. Сама наверняка в этот момент напоминала зомби: растрепанная, босая, с разводами сажи и копоти на лице, со скрюченными руками и безумным оскалом.
Темный провел рукой, словно сканируя снег.