— Все остатки армии солликийцев отброшены за границу Картумского королевства, прорыв под Буртаном был последним. Если Бортейн немедленно не капитулирует и не выплатит контрибуцию, то придется снова мобилизовывать распущенные звенья и переходить в наступление, захватывая земли Солликии. Не понимаю, чего ждет Эрдан Бортейп: его войска разбиты и деморализованы, дать отпор нашей армии он не сможет, и в итоге Картум захватит больше, чем Варт Зоилар требует сейчас по мирному договору. У меня есть только одно предположение, оправдывающее такую медлительность солликийского короля: он ожидает громкого государственного переворота в нашей стране, когда к власти либо придут его сторонники, либо трон займет семилетний мальчик, что, по сути, будет означать безвластие и анархию в стране и внутреннюю борьбу за престол, которая позволит Бортейпу отхватить себе лакомый кусочек от Картума. Варту не следовало позволять арестовывать Гильдара и выказывать таким образом сомнения в своем кронпринце и наследнике! Милор слишком мал, чтобы сейчас, в такое напряженное время, объявлять его первым в очереди на корону Картума. Завтра иду на аудиенцию в королевский дворец: Варт прислал приглашение, да я и сам собирался с ним встретиться и поговорить. Гильдара же в покушении на меня обвиняют. Бред!
Хорошо, что Леон не стал растягивать гигиенические процедуры, быстро окатил недовольно фыркающую кошку чистой водой, обтер полотенцем и положил на лавку рядом с горящим в камине огнем.
«Так это же хорошо, почему ты такой мрачный? — озадачилась Лара. — Надеюсь, этого заказчика посадят в тюрьму на долгие годы, и туда ему и дорога!»
Генерал не стал рисковать своим драгоценным здоровьем: он не вышел в сад с потайными беседками, не скрылся за гобеленами удобных ниш, — он маршировал на второй этаж в сторону королевского кабинета, к полному одобрению Лары.
— Это я помогла, — тихо призналась Лартипа Зоилар. — Аскар шантажировал меня тайной рождения Милора, он велел мне тщательно запомнить и подробно описать одежду моего старшего сына в тот вечер. Я согласилась. Я так боялась, Гильдар, прости, сынок!