— А на свободе она сможет запугать всех наших пострадавших и свидетелей — уже пробовала, когда поняла, что жареным запахло! Эта девица успела так застращать двух потерпевших маленьких девочек, что они из дому без взрослых выйти боятся теперь! — выдвинула контраргумент следователь.
— Ну как?! — с горящими глазами вопросила Карина. — Ничего себе, как ты покраснела! Да тебя никакие фото- и видеоматериалы по делам бордельным в такую краску не вгоняли! Я уже умираю от зависти, все было круто, да? Или внешность обманчива?
— А я говорю не о Гильдаре. — Леон поднялся и отвесил королю прощальный поклон. — Что бы ни случилось, Варт, ты можешь рассчитывать на мою верность. Кошка, пошли.
— Нечистой силы в людях куда больше, чем в кошках. Во всяком случае, на дела худые человеческие я много насмотрелся и грязные помыслы в людях частенько замечал, а вот в этой кошке пока не видел.
Между тем напряженное противостояние двух лордов привлекло внимание других гостей королевского дворца. Молодая девица, затянутая в платье с корсетом, оголяющее тело почти до талии (лиф платья еле держался на груди, плечи и руки были полностью обнажены, а на спине зиял глубокий вырез), подплыла к мужчинам, придерживая кончиками пальцев длинный шлейф.
Увы, ее не услышали. Еще бы, при такой-то толщине бревенчатых стен и двойных оконных рамах со ставнями, которые экранировали звук почище тройных стеклопакетов.