— Неправильный ответ, — покачала головой очарованная испанцем Лара. — Вам надо было сказать: «Ну конечно!» — и ме-э-эдленно растаять в воздухе.
«Ах, черти полосатые!!! — Лара вскочила на лапы. — Что со мной происходит?! Почему я постоянно будто проваливаюсь куда-то?! Раньше такого не было… Вернее, в самом начале такого не было… А потом? А потом я месяц жила как во сне и если бы не те кошаки, то и сейчас жила бы чисто кошачьей жизнью. И что это значит?»
Лара шлепнулась назад в камин, подняв облако серой пыли, разлетевшееся по всей ванной комнате. Серия чиханий, последовавшая за этим, поспособствовала более равномерному распределению золы по чисто отмытому полу, в результате чего выскобленные добела доски приобрели приятный грязновато-серый оттенок, а отпечатки кошачьих лапок от задумчиво нарезающей круги Лары придали полу неповторимый дизайн. Выхода не было, в этот раз ее закрыли качественно и надолго. Злобно попыхтев и помянув всеми русскими нехорошими словами небезызвестного генерала, Лара обессиленно прилегла на порог ванной: ночь уже шла к концу, а кошкам тоже сон нужен.
— Ах да, конечно, — снова тихо, будто про себя, пробормотала женщина. — Попробую угадать: хочешь спросить, как тело человеческое вернуть?
Тьфу на эту ванну и еще раз тьфу! Чтоб еще хоть раз… Да никогда!
«Этот точно у них тот самый генерал, что в узде их держит, руки распускать не позволяет. Его голос. Интересный мужчина. Лет тридцать с хвостиком (солидный возраст для Средневековья), и выглядит грозно: широкие брови вразлет, глаза стального серого цвета с чуть заметным голубоватым оттенком, лицо грубое, жесткое, будто топором рубленное. Сильное лицо, лицо волевого мужчины, который спуску и послабления не даст ни себе, ни другим», — вспоминала Лара полузабытое уже искусство чтения по лицам.