Солдаты обнаружили на пригорке истекающую кровью генеральскую кошку: на ее теле было несколько ранений, и в бок был всажен нож. Рядом валялось ружье, а следы мелких капель крови на траве вели вглубь леса. Картумцам не составило труда поймать удиравшего стрелка с разорванными сухожилиями на запястье: он, как и все солликийское войско, не ведал о лесных топях.
— Мя-ау! А-ау! — Стук, бах, шмяк. — Мя-а-а-ау-у! — Бух, трах, бах. — У-а-ау!!! — Скрежет когтей по дереву и последний шмяк. — Мяв!!!
Огаст отправился со своим конем вслед за конюхом.
— И что? Окна тонированные! Для тебя так важно, что кто-то может мельком нас заметить, пролетая мимо?
— В таком случае женись на Соларе, — проворчал ему в спину король, но Леон проигнорировал это пожелание. — Тебе выделили покои во дворце на время празднований в честь окончания войны, лакей тебя проводит.