– Я хочу сказать, – не дал он Дрике договорить, – что сейчас моя жизнь находится в районе строки "Итог". И эту строку хочется заполнить чем-то таким… чего не захочется стесняться.
– Подожди, – усмехнулся Сэм. – Хочу посмотреть на статую свободы, судя по карте она скоро будет. Пусть помашет нам факелом.
– А М16 нормальная? Фулл-авто? – уточнил он.
– Заводи, я сейчас! – спохватился я, сообразив, как можно облегчить себе жизнь.
Он показал на деревянную лавку, сколоченную из высохшей до серости доски, прислоненную к поленнице. Кобениться мы не стали, а уселись напротив. Мужик точно не выглядел угрожающим, не вызывал никакого чувства настороженности, хотя "внутренний алярм" у меня за последнее время стал очень чувствительным, трезвонил по любому поводу и даже без всякого повода. Лет шестьдесят с лишним с виду, худой и седой, и одновременно крепкий и жилистый, с загорелым лицом и крепким подбородком, покрытым длинной седой щетиной,больше всего он напоминал ковбоя, которому возраст не позволяет выступать в родео.
– В ту комнату загляну, – показал я стволом "хеклера". – Все нормально.