— Вайедда? Что это значит? — заинтересовался я незнакомым термином.
— Ну… попробовать снять ограничение по расе могу, — Левша уже внимательнее принялся рассматривать древний Малый Браслет Управления, крутил его так и эдак, а потом выдал: — Цена пять тысяч кристаллов!
Я давно подозревал, что мой костюм содержит гораздо более сложный функционал, чем можно было увидеть лишь из характеристик объёма защитного поля и сопротивления радиации. И вот я получил наглядное подтверждение этому, хотя пока что совершенно не понимал, какую команду от меня ждут, и как вообще возможно тут что-либо вводить. Как ответить на возникший вопрос, как убрать эту надпись, отображаемую на внутренней стороне лицевого щитка шлема? Мысленно? Движением зрачков? Голосом?
— Ты, Комар, как хочешь, но этой ночью я приду к тебе, — безапелляционно сообщила мне «Иришка из Первого Меда», совершенно не стесняясь чужих ушей.
На трофеи миелонца-гладиатора я нисколько не претендовал, а потому не стал брать чужую повязку с четырьмя разноцветными хвостами, закрепив единственный хвост к своему шлему. После чего собрался бежать дальше по коридору. У меня было всего пятнадцать минут форы на то, чтобы попробовать скрыться…
Это ведь только на первый взгляд казалось, что обладание огнестрельным оружием даёт людям неоспоримое преимущество перед застрявшей на эпохе луков и мечей НПС-фракцией Античность. На самом же деле в игре, искажающей реальность, преимущество в вооружении было не столь очевидным, и даже один прорвавшийся в ближний бой минотавр способен был бронзовым топором накрошить взвод людей-автоматчиков. Да, НПС не возрождались после смерти, в отличие от живых игроков, но зато скорость прокачки уровней и навыков у них была минимум в десяток раз более быстрой, так что на смену убитому монстру уже через несколько дней в строй вставало трое не менее опасных его сородичей.