— Надеюсь. Прошу, прошу ко мне в контору. Ах, нет, нет, как можно, вы первыми. Ты же знаешь дорогу, Йеннифэр.
— Тридцать флоренов, сучий хвост, — вздохнул Ремиз. — Недурственно… Платит барон Люц из Тыффии?
По большаку прошли очередные хоругви, за кавалерией появились пехотные корпуса. Маршировали лучники в желтых куртках и круглых шлемах, арбалетчики в плоских касках, щитники и пикинеры. За ними тяжело шагали латники, закованные в броню как раки, ветераны из Виковаро и Этолии, дальше — разномастная толпа: кнехты из Метинны, наемники из Турна, Мехта, Гесо и Эббинга.
Большинство слов, которые слетели со злых, искривленных губ паренька, Цири не знала. Но по изменениям на лице Скомлика поняла, что это должны были быть слова невероятно мерзкие и обидные.
Расположившиеся среди верб у пруда десять солдат вскочили, увидев своего командира.
— Вижу, — сверкнул зубами черноволосый. — Чего ж это, неужто тебя беда так скрутила, что ты дитёв уводишь заради выкупа? Что за грязнуха така?