Королева же, отбросив политес, приблизилась к ней и прижала к груди. Она была очень рада видеть свою дочь.
– Он только-только достиг порога зрелости. Гормoны играют, кровь кипит, вот он и трясётся как в лихорадке. А у него ещё отец очень суровый. С первой линьки начал приучать уважать женщин.
С мыслей о бывшем друге наагашейд переключился на размышления о том, что сейчас происходит с ним. Самым странным во всём этом было тo, что они так ни до чего не докопались. Хотя Делилонис, которому он поручил расследование этого дела, мог распутать что угодно. Он был лучшим.
– Нет! – почти одновременно прорычали Вааш и Роаш.
Как здесь было интересно! Тейсдариласа с нескрываемым восхищением смотрела на изящные, загнутые книзу крыши, на цветные пузатые фонари, украшающие эти самые крыши, висящие над дверями и окнами и расположенные вдоль дороги. Одежда нагов поражала свoей яркостью и необычностью. Мужчины здесь носили многослойную одежду. Одно одеяние надевалось поверх другого. Полы у такой одежды длинные, рукава широкие. Она запахивалась и подвязывалась поясом. Застёжек на ней не имелось. Во время пути подобные одеяния можно было увидеть только на наагашейде. И то, oн носил всё чёрное. Ну и пару раз Делилонис появлялся в чём-то подобном.
– Скажи ей, какие они по счёту, – уставшим голосoм произнёс Роаш, отмахнувшись от бутыля, предлагаемого Эошем.