– А чё я тут делаю? - повторил вопрос Вааш.
Дари вдруг с ужасом осознала, поймав их загоревшиеся взгляды, что быть ей затисканной.
Наагариш заметно нервничал. Впустить Вааша поговорить с братом он решил на свой cтрах и риск. И теперь сильно переживал из-за этого.
Тейсдариласа уже скрылась за колесницами и возками, когда полoг паланкина, в тени которого она пряталась, откинулся и наружу выполз наагашейд. Он огляделся. Только что он ощущал запах, очень притягательный запах женщины. Этот запах притягателен ещё тем, что женщина была напугана. Но аромат развеялся как лёгкий дым, не выдав своего источника. Налетел ветерок и унёс с собой этот запах. Владыка нахмурился, недовольно прихлопнул хвостом и полез обратно в паланкин.
Чтобы забыть про повелителя, Тейсдариласа выудила из сознания другую, менее болезненную тему. Она вспомнила о дяде. Как же она скучала по нему. Помнится, когда она была совсем маленькой,то была уверена, что дядя – это папа. Просто слова «папа» она не знала: до пяти лет с ней не было рядом других детей, а нянечка никогда не упоминала это слово, словно оно было под запретом. Взрослея, она узнала истинное положение дел и истинное значение слова «дядя», но в её сознании в отношении дяди мало что изменилось. Он так же воcпринимался как отец.
– Я наложил лекарство, чтобы раны не воспалились. Через два дня можно уже промазать места укусов смолой, чтобы чешуя быстрее отрастала, – сообщил наагалей. – В целом ничего серьёзного.