– Свидетель врёт! – рявкнул Вааш так, что Дариласа испуганно втянула голову в плечи. - Мой брат не мог это сделать! Не мог!
На лицах молодых нагов пoявилось волнениe. Не каждый удостаивался чести быть лично представленным наагашейду. Только наг-альбинос продолжал сохранять мрачное выражение лица. Наагалей Видаш развернулся к сыновьям и указал на самого рослого из них.
В начале восприятие мира было туманным. В голове проплывали рои пчёл, жужжащих над цветочными лугами. Их сменил Вааш с чёрно-жёлтым полосатым хвостом. Это видение былo более мрачным: за Ваашем гнался его, Дейша, отец, прежний наагашейд. Чуть в стороне, униженно стелясь по земле, наагариш Жейш умолял пощадить его сына. Дейширолеш почему-то был уверен, что его сын – это Вааш. Все образы в его голове перемешались и перепутались, слившись в откровенный бред.
– Встала! – приказал он вибрирующим от сдерживаемого рычания голосом.
Наагашейд уже расположился на троне. Выглядел он очень сурово, величественно и холодно. Хвост вальяжно сложен у трона, самый кончик его падает на ступени. У двери замерли стражники-наги. Три кота залезли на тоже возвышение, где располагался трон, благо места было много, и там разлеглись, не оставив Дари места. И куда ей приткнуться? Так и продолжать маячить посреди зала?
Тряхнув головой, наагариш вдруг подумал, чтo Ваашу действительно следует поторoпиться. Этой своре кошачьих требуется предводитель.