— Райден, ты-то куда лезешь, у тебя же рука повреждена!
- Вас что, звали? — заскрипела она низким мужским голосом.
— Я боялась, сэр. Мои аргументы были специфическими, могли быть неверно истолкованы, вплоть до отчисления и внутреннего расследования.
— Не поддавайтесь на провокации, — пробормотал Мартин и показал нашей великанше большой палец. Подумал, и повторил жест для меня и Моники.
— Подожду тебя в комнате, — сказала я Монике. — Идите и не волнуйтесь. Да что мне Ледка, совершенно не волнует какие глупости она будет болтать.
Крикнули так, что мы с Моникой испуганно дернулись. А с лица Дагерта сползла улыбка. По лестнице поднимались двое. Пара шагов и они рядом с нами: яростно покрасневший Олаф, который и кричал издалека, а за ним мягкими шагами, с холодным отстраненным выражением лица шел Камачо.