— То есть все же был пробой? — с надеждой спросила я, подняв голову. — И что сделал сэр Камачо?
Парень щелкнул кнутом, подошел к небольшому корыту, наполненному алой краской, и макнул туда кончик кнута.
— Нашел, выследил место лежки, — довольно сказал он, поворачиваясь и счастливо глубоко вздыхая. — Сегодня поставлю точку.
Мне неприятно было не то что соглашения заключать, а даже разговаривать с ней. Голова тяжелела, резко захотелось спать.
Перед приходом Мартина успела повесить вещи обратно в шкаф, скатала в рулон горемычную простынь, истоптанную, помятую, с честными следами любви. И, когда через некоторое время недоумевающий Вега зашел в комнату следом за Камачо, его встречала собранная и деловитая студентка ГАСа, будущий Страж, а не потерявшаяся в ориентирах, наивная девчонка.
Они крутились, кричали, даже изображали формирование рун, но пси-энергию не использовали. Каждый прыжок и поворот давался все сложнее, разъяренный Башня молотил жгутами в воздухе, стараясь достать, прибить раздражающую мелочь.