Я посмотрела на родителя глазами Рая и обнаружила, что он прав. Отец по телосложению мало отличался от Стражей, и значительно превосходил студентов, включая выпускников. Это было… немного странно. Хотя это может быть совпадением. Бывают же крупные люди. Очень, очень крупные.
Легко, будто играючи, меня подхватывают под ягодицы, и я плыву по воздуху к кровати, подтягивая к себе его голову, переплетаясь языками. Мы два огня, обвивающие друг друга, не разделяющие, где чей пламень. Я полностью расслабляюсь, но приземление на кровать оказывается довольно жестким. Глядя в глаза, Райден расшнуровывает на мне левый ботинок и отбрасывает его на пол. Затем туда же улетает правый. Движения Камачо уже не медлительные и предвкушающие, а скорее торопливые, словно он все хуже себя контролирует. Белье и брюки сдергивает рывками, иногда останавливаясь и жадно меня целуя. Я цепляюсь за него, хватаю за волосы и тяну к себе, тоже спеша дотронуться, сцепиться.
— Райден Камачо! Знак участия в Прорыве и медаль — «За храбрость в безнадежной ситуации»!
— Ого, — сказал безопасник. И перестал быть сахарным до оскомины. Он выпрямился, расправил плечи и неожиданно значительно прибавил в росте. Блеклые серые глаза потеряли сонный вид, весело заблестев.
— Это все потому, — вступил тенором мистера Бустаманте, — что вы не отчисляете девиц. Шесть штук и все остаются на почти пройденном отборе, уму непостижимо!
— Рохо — хаосит! — я попыталась перекричать шум сражения, увидев, как Райден и секретарь сближаются встречным маршрутом.