– А по лестнице как спускать будем? Там узко… – произнесла вторая. – Может, скинем его, и пусть катится до поворота?
– Это шутка такая государя. – Горыня усмехнулся и осторожно сел на узкой хирургической койке. – Когда я собирался в войска на Тавриде, он своим приказом присвоил мне звание полевого адмирала воздушного флота. Ну, чтобы летуны прониклись. Дать звание – дали, а отменить – забыли. Вот теперь сухопутные меня кличут генералом, а летуны и моряки – адмиралом. Так и хожу. Генерал-адмирал. – Он чуть скривился от боли и сначала осторожно потрогал рану, а затем внимательно осмотрел место ранения. – А ничего так получилось. Аккуратно. Острая железка, видать, у той страхолюдины была.
Когда лучи-мановоды сомкнулись, маготехники поспешили соединить трубки резьбовыми соединениями, а несколько человек уже тащили решётчатую пирамиду, которая должна была стать фокусом и главным элементом всей конструкции.
– Что-то мне не верится. – Горыня покачал головой. – То, что началось так просто, не может закончиться легко.
– Доброго дня, господин Топаз. – Горыня пожал крепкую и сухую ладонь офицера и пригласил в свою каюту.
– А Ярого в золоте с парусами имеете, – попенял ему Фёдор Фёдорович. – Негоже так про морячков-то забывать. У вас что ни день, армия в именинниках, да получает новое оружие, а про флот вы совсем забыли.