А вот Руби Борух, глава банкирского дома, скрывался до последнего, всё время подсылая наёмных убийц, но люди полковника Никитина справились раньше, зачистив весь небольшой, но дружный клан Борухов. Они вообще всегда успевали раньше, за что Горыня про себя звал их хунтятами, в честь Кристобаля Хунты, который, как известно, тоже любил успевать раньше.
– И калиновым корнем Алатырь-круг, вона там, где васильки поднялись.
Новая порция снарядов устремилась вниз, и купол просел ещё наполовину. Берш влил в защиту энергию из резерва, но заряженных концентраторов было совсем немного. Он рассчитывал пополнить их за счёт магического обряда и взял с собой лишь пару штук. Остальные были пусты и ждали потока в узловых точках пентаграммы. Кроме того, воины, работавшие уже пятый день без сна и отдыха, требовали постоянной подпитки.
– И ещё саечку, за испуг! – крикнул Горыня, бросая гранату, но на этот раз «Вспышку», гарантированно лишавшую зрения минут на десять даже в солнечный день.
Ставка Багратиона деловито шумела, перемалывая донесения, сводки и синхронизируя полумиллионную группировку Южного войска. Всё ещё прибывали подкрепления, везли воинские припасы, и всё это нужно было расставить, правильно применить и выдать непротиворечивые указания. Слава местным богам, что продолжительность жизни в среднем была куда больше ста лет, и для большинства офицеров это была далеко не первая война.
Это было бы хорошим решением в нормальной ситуации. Стабилизация канала наступала максимум через два-три часа, и максимум, что могло быть, – это незапланированный перерыв в работе.