— О том, что бедовые ткачихи и гарные румяные колхозницы — не твое амплуа. Как и скромные учительницы в очёчках. Да и в исторических интерьерах я тебя не представляю.
Мама с дедушкой тихо переговариваются, Веверс внимательно смотрит на меня.
Узкое, аскетичное лицо Михаила Суслова озарила редкая улыбка. Он повернулся к собеседнику и приглашающе махнул рукой. Мужчины выбрались из теплиц и пошли по широкой асфальтовой дорожке вдоль сосен. Солнце уже встало и принялось напитывать землю, измучившуюся полугодовой зимой, теплом.
— Хорошо, я сейчас позвоню Сергею Сергеевичу.
— А у тебя как дела? Видел два ваших концерта по телеку — один из Англии, другой на 1 Мая — класс! Так здорово! Когда уже ваш диск выйдет?
— И я буду трижды просыпаться ночью в холодном поту. Да, меня не отвозили на скорой с сотрясением мозга. Ну если не брать тот случай в школе и в Останкино…