— Это все лучше, чем Тэтчер после сокрушительной победы — я краем глаза косил на браслет.
Из Узбекской и Казахской ССР гниль уже подвычищена. По Грузии так вообще катком проехались, войска вводили. Пришло время заняться русскими коррупционерами. А ведь нынешний Крым — это Украина. И куда отсюда ниточка потянется — никто пока не скажет. Чем черт не шутит — вдруг первый секретарь крымского обкома носит что-то в клюве в Киев? А хохляцкая группировка — пока еще самая сильная в ЦК КПСС, и Щербицкий давно ставит палки в колеса Романову. Ух, какие тут перспективы интересные открываются… Вернусь в Москву — нужно срочно переговорить на эту тему с Веверсом и Пельше.
— Да что произошло то, Николай Анисимович?! Вы же явно не из-за Кельна завелись!
— А если мы усложним? — я прямо слышу как начали работать шестеренки в голове Лукаса — Если один из заложников, например, американец — сможет бежать. Террористы ловят его в здании, перестрелки, погони…
— А что товарищей из Политбюро не устроило по моей кандидатуре? — Филипп Денисович нахмурился и тяжело вздохнул
— Что со мной? — язык заплетается, появилось туннельное зрение. Лицо Веверса отдалилось, расплылось, но голос оставался четким и понятным.