– Я хоть и не дворянчик и не человек вовсе, – буркнул он суетливо, – но за Санкструм душа болит… Хоть и брешут служители Ашара, что души у хоггов нет. Я клянусь в верности архканцлеру Торнхеллу. И да будет эта клятва нерушима и вечна до тех пор, пока архканцлер Торнхелл действует на благо страны, в которой я был рожден.