Он подобрал ноги, сбился на топчане в едва видимый ком, воняющий страхом.
Один из фургонов внезапно огласился воплем настолько диким, что меня подбросило. Но никто из брай не повел и бровью. Хм. Пожалуй, последую их примеру. Уважаем чужие культурные особенности, так сказать.
Потом он сделал вид, что поскользнулся, и боком завалился на молодого герцога. Они крутились впотьмах секунд десять, наконец хогг отлип от Лирны и подошел ко мне, одышливо сипя.
Через час одна из монастырских лошадок начала прихрамывать, и нам пришлось остановиться в перелеске на поляне, среди каких-то пахучих кустов.
Но почему-то я не мог больше на нее злиться. Мы вывели шарабан на тракт и осторожно двинулись вперед. Булыжники тракта влажно мерцали, то и дело подергиваясь тенями облаков. Мы проехали еще около получаса с превеликой осторожностью, затем Амара свернула в сторону, на неприметную лесную дорогу. Не знаю, как она ориентировалась в ночном лесу, наверное, инстинкт и опыт вели ее безошибочно. Не прошло и двадцати минут, как среди деревьев замелькали оранжевые огни, потянуло дымом и запахом пищи. Бренчали какие-то музыкальные инструменты, слышался смех – беззаботный детский, звонкий женский и сдержанный мужской.
– Угу. Значит, там есть и хорошие люди вроде вас…