На длинном острие копья виднелись малиновые пятна. К седлу был пристегнут топор со скругленным лезвием.
Амара жарко задышала мне в ухо, затем без затей прикусила мочку уцелевшими клыками.
– Эй, хогг! Требуем уважения к нашему монарху Растару! От имени товарищей по партии Умеренных говорю – или закупоришь ты свой гнилой рот, или мы сами тебе его заткнем чипком от бочки. А второй вобъем тебе в задницу, чтоб ни охнуть ни вздохнуть не мог до скончания века!
– Хорошо… – сказал я осторожно, – чего вы хотите от меня?
Баркас легко покачивался на стрежне. Это было надежное, хорошо конопаченное, просмоленное церковное суденышко, на котором можно было, не приставая к берегу, плыть хоть до самого моря. Кают тут нет, зато можно вытянуться под лавками, укрыться плащами и дремать. Если, конечно, не пойдет дождь, но местный люд к таким неудобствам привычен, да и я как будто начал уже сживаться с полным отсутствием прежнего комфорта…
– Я поняла, ты не знаешь обычаев брай. Нельзя доедать и переворачивать миску, это значит – ты еще голоден и просишь добавки. Когда ты ешь у брай, всегда нужно оставлять что-то на дне!