– Теперь эльфийские леса называются Лесами Костей. Они прокляты. Там нет животных и птиц, только непогребенные кости. И снег. И, возможно, призраки. Смельчаки, бывает, лезут туда за оружием и сокровищами, но назад мало кто возвращается. Леса травят окрестные земли – весной и летом из них выползает ядовитый зеленый туман, от которого полегает и чернеет пшеница, домашняя скотина болеет, а люди – дети и старики – могут умереть.
– И карантинные заставы… – проговорил я, сумрачно глядя на лес.
Я следил за ней, надеясь отбить удар кнута шпагой. Некстати мозг мой преподнес воспоминание: кнут в момент удара способен развить сверхзвуковую скорость. Может, это городская легенда, конечно, но…
Фальшивый герцог пробубнил что-то из своего закутка. Дескать, разговаривать с прихвостнем Ренквиста – себя не уважать, да будем мы оба с Шутейником прокляты до третьего… нет, до седьмого даже колена!
– Если человек долго носит ошейник, отягощенный тяжелой цепью – шея его натирается: правильно я мыслю? Там есть шрамы, опрелости, черт его знает что еще есть…