Слова прозвучали приказом. Я понял, что маньяку лучше не перечить, и сел. Слабость продолжала ползти по телу.
– Нет, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и убедительно. – Никто не подхватит черный мор. Нет никаких миазмов. Это… суеверие. Амара, верь мне. Я – крейн, я прибыл из такого мира, где черный мор давно усмирили, раскрыв его причину. Нет, не надо ни о чем спрашивать. На реке главное – не пить воду, не есть рыбу. Не касаться покойников, разумеется. Дышать – можно. А после того, как мы отплывем на веслах подальше от покойников, река станет чистой. Зараза распространяется со скоростью течения, – я обвел всех взглядом, – понимаете? Только со скоростью течения реки. Но мы обгоним течение – на веслах это возможно!
Наконец мы оказались на месте. Это была библиотека. Высокий, просторный, тускло освещенный зал со стрельчатым потолком, расписанным смутно видными цветными картинами, заполняли стеллажи с книгами и свитками.
– О, вы слыхали об этом степном выскочке? Он стремительно объединяет племена Алой Степи, но, как и все степняки, глуп как пень, алчен. Лимес, конечно, сейчас похож на решето, и Степь может войти в Санкструм бескровно… Сандер знает свою силу. Он захочет денег – я дам ему денег, он захочет еще денег – через год. Я дам еще, я заткну его алчущий рот золотом. Затем, объединив страну снова, я уничтожу Алую Степь. Вы понимаете меня, Торнхелл? Я отнюдь не хочу уничтожения Санкструма. Я сохраню Империю. Под моим правлением она станет лучше. Я создам общество справедливое и гордое, свободное от сословных категорий.
– Я имею в виду – рано или поздно это прекратится.
Баккарал Бай – дюк. Банкир. Деньги – фетиш его. Долги официальные многотрудные.