— Ну и несет же тут, — выругался он, догоняя Геральта, плюнул, стряхнул воду с шапочки. — И льет, и холодно. Простужусь, потеряю голос, черт побери…
— Ого, — сказал чародей. — Что-то я слышу в твоем голосе. Верно ли я тебя понимаю?
— Доррегарай, — сказал Гилленстерн, — переплюнет своими причудами даже ведьмаков. Не ограничивается делением чудовищ на хороших и плохих. Считает, что все они хорошие.
Геральт поднял голову от стола, на котором, задумавшись, размазывал пролитое пиво, вырисовывая фантазийные завитушки.
— А-а-ах! — рявкнул Богольт, ударив коня пятками и поднимая меч.
— Да спятил-то, кажись, ты, Геральт. Тебе что, жизнь не мила? Какие еще дела?