Вильгельм стоял. Он был свечой, которая горела, обжигая души, но надолго ли хватит света? Думать. Просить… право… сила… могущества? Моя сестра, повелевавшая этой силой, хохотала. Она подняла руки, измазанные кровью,и после… свет вспыхнул и погас. А визжащие души сомкнулись над живыми, которым вздумалось заглянуть в проклятую эту обитель.
…главное было, убраться подальше. И спрятаться получше, потому что второй раз ему не позволят уйти. Как же… опора и надежда… а на самом деле счетовод, которого посадят за бухгалтерские книги, снимая с наследника тяжкое бремя финансовых забот. И не посмеешь отказаться. Интересы собственные? В свободное время. Да и то… ему повезло.
…крик. Пощечина. И женщина всхлипывает, хватается за щеку. Она отступает к двери.
День рождения матушки и белые камелии. Бабушка предпочитала азалии. А дед вообще цветов терпеть не мог. Ему я приносила солодовый виски, лед и свежую газету. Мало ли… я бы вот сейчас от свежей газеты не отказалась, все не так тоскливо лежать.
– Договор, – напомнил Диттер, наполняя свой стакан лимонной водой. – Если с тобой что-то случится, это может… вызвать определенные последствия.
Сестрица покачивалась . И обняла себя. Глаза ее потемнели, кожа сделалась бела, а губы обзавелись синей каймой весьма характерного вида.