– Почти, – Вильгельм шмыгнул носом, который вытер об атласный рукав халата. – А еще заставляли пить какую-то гадость…
Он слегка наклонил голову, давая понять, что услышал.
– Ты не должен был с ней играть, – вот уж чего мы не любим, так это манипуляций. Не знаю, почему, однако сама мысль, что кто-то станет играть со мной вызывает нервическую дрожь и желание сомкнуть руки на шее этого потенциального покойника.
И я тоже. Любовь делает меня лучше. Во всяком случае тогда мне так казалось… как все закончилось? До банального обидно и глупо. Однажды меня пригласила на чай девица. Светловолосенькая. Светлоглазенькая. С носиком острым и пухлыми румяными щечками. С губками розовыми и платьюшком таким же. Девица краснела, бледнела и говорила странные вещи. Мой жених меня не любит, но лишь подчиняется воле матери, которая подыскала ему состоятельную жену.
Да уж… Интересно, кто это додумался до подобного? Полагаю, в храм она не пошла, а вот в домашнее святилище… идиотка!
– Ее убедили, что будущее дочери не стоит скандала.