Я выдохнул. Если не считать ошарашенный взгляд солдата с тюбиком пасты, наблюдавшего за тем, как его капитан скачет под ручку с Карапулько, то всё прошло гладко.
Узкий и длинный зал собраний загудел, как разворошённый улей, услышав новость. Михаил Распутин всегда был из тех людей, что, подобно планетам, притягивают вокруг себя спутники помельче, а потому зал собраний дома Распутиных был сейчас битком набит людьми. Все ветви семьи, доверенные лица, вся верхушка – все они сейчас были здесь, и все они были ошарашены услышанным.
– Хорошо, папа, – ровным тоном «пообещала» она.
Помнится, когда я дочитал до этого момента, то выплюнул кофе на клавиатуру. Нет, я всё понимаю, но…
– Тогда нужно уходить сейчас, – девушка старалась скрыть радостное возбуждение в голосе. – Это будет непросто.
Время шло; занавес всё не поднимался. Посетители аукциона шёпотом переговаривались друг с другом,