- Медяк за штуку! – уперся торговец, отдирая от щеки приставший древесный листок и отправляя его в рот – Берешь?
- День добрый – пророкотал Люц, подойдя к киоску.
У меня чистое и доброе королевство! Посему - омойте плаху антисептиком!
Ты тварь дрожащая! И ты тварь! И ты! И все вы твари! А я ваш король!
На прочный стол постелили застиранную скатерть, а поверх, безо всякого там чередования первых и вторых блюд, попросту бухнули усе заказанное. Суп из моллюсков теснился рядом с обжаренными улитками, которым самим-то некуда было податься из-за напирающих на них бутылок вина. Блюдо с рыбой балансировало на краю стола, а прямо в центре стояла пузатая амфора в полметра высотой, чья горловина была надежно заткнута охапкой разнородных цветов. Да, перед уходом Люц просил организовать букет – пару изысканных образчиков декоративной флоры с тонкими стеблями и полными бутонами, источающими едва заметный терпкий аромат. Таково было более чем скромное и легко выполнимое желание полуорка. Куон же попросту где-то нашел старую амфору из-под масла, после чего ободрал чью-то клумбу и соорудил цветочного Франкенштейна. Причем таких размеров, что, если оставить его на столе, собеседника попросту не увидишь. Ну и в довершение всех бед рядом со столом, прямо на земле, стояло стеклянное корыто доверху заполненное фруктами плавающими вперемешку со льдом. Это надо полагать считалось десертом. Вкушать оный, скорей всего, придется руками или при помощи вон того здоровенного половника, могущего вместить в себя две солдатские порции гуляша.
- Книги ведь память о старике моем. И о сыне. Как полностью продать? Вот коли удалось бы возвернуть вещицу одну, тогда совсем другое дело, доблестный Люцериус! Но тому никак не бывать…