В колдунью полетела ваза, первой подвернувшаяся под руку. За ней последовала шкатулка, полная украшений, разлетевшихся по полу. Даже тазу для умывания нашлось применение.
– Ладно. – Я взбила подушки и устроилась поудобнее, приготовившись к дальнейшему инструктажу. – Этот «хада-а-а» – он вообще кто? Или… что?
– Но эсселин Сольвер еще очень слаба, – багровея, осмелилась вякнуть императорская сводница.
Наверное, мне следовало посочувствовать алианам, но вместо этого я испытала злость и раздражение. Злость на двух влюбленных дурочек и пофигиста-правителя.
Молчание затянулось, превратившись в долгие секунды ожидания, которые напряженно отсчитывало мое бедное сердечко. Я чувствовала взгляд тальдена: холодный, как все айсберги Арктики, и вместе с тем обжигающий. Плавящий меня, словно сосульку, непонятно каким образом очутившуюся в знойной пустыне. Хотя из нас двоих сосулькой был Герхильд, а я, скорее, становилась искрой бенгальского огня.
Девушка опустилась в реверансе, смиренно склонив и голову, и даже взгляд кротко потупила.