Завтра же он пожелает герцогу доброго пути в Темнодолье. А если кузена что-то не устроит, могут убираться оба.
А вскоре нашим глазам открылась поистине сказочная картина – имперская столица во всей своей красе. Хрустальный город. Теперь я понимала, почему его так назвали. Светлые с голубоватым отблеском здания сверкали на солнце и издалека действительно казались хрустальными. Искрящийся снег шапками укрывал покатую черепицу крыш. Улочки и палисадники перед маленькими, как будто пряничными, домами, площади и скверы – все казалось таким ажурным, нежным, воздушным.
Лично у меня аппетита и в помине не было. Я и во время общественных застолий с трудом в себя что-то пропихивала – ну не умею расслабляться и есть в свое удовольствие под прицелом взглядов! А уж поглощать пищу, будучи «обласканной» ледяным вниманием Герхильда… Боюсь, мне первая же косточка встанет поперек горла.
Стянув перчатку, улыбнулась, рассматривая мерцавшее на безымянном пальце колечко. Оно приятно согревало кожу, подсказывая, куда следует поворачивать. Я не знала наверняка, но чувствовала, что движусь в правильном направлении. Не останавливалась на развилках, не замедляла шага перед очередным изломом стены.
– Может, все-таки просветите меня, непроницательную? Прямолинейность украшает мужчину.
Остановившись у самых ступеней трона, затянутых пурпурным шелком, я плавно, как учила Блодейна, согнула правое колено, расстелив по полу юбку. Заодно голову опустила и взгляд потупила. В общем, как могла, тренировала в себе смирение.