Даже если бы я вдруг загорелась желанием посплетничать, не сумела бы поделиться с нею своими впечатлениями о минувшем вечере. Язык не слушался, глаза слипались. Видя, что нахожусь в недееспособном состоянии, Мабли откинула одеяло, взбила подушки и, дождавшись, когда я бревном рухну на кровать, погасила свечи.
– Нет, – тихо ответила девушка, а потом ободряюще сжала мне руку. – Ладно, не расстраивайся раньше времени. Не все ари погибают, да и что-то мне подсказывает, что он не выберет ни тебя, ни меня. Он нас даже не замечает. – Толкнув тяжелые, темного дерева двери, с внешней стороны окованные железом, Ариэлла обернулась и с наигранным весельем продолжила: – Говорят, его великолепие благоволит к Керис. Да и наша скромница Рианнон его явно заинтересовала. Я видела, как он поглядывал на нее вчера за ужином.
К удивлению тальдена, последней не оказалось в просторной галерее, что вела в покои юной княжны. Вместо себя распорядительница отбора оставила дежурить служанку, которая при виде наследника побледнела и промямлила что-то насчет того, что его великолепию не следует здесь находиться.
– Ох и жаркая получилась сценка. Все как я люблю.
Всякий раз, стоило мне взглянуть на его благородие, я начинала заводиться. Еще не скоро сумею забыть недавнюю унизительную сцену, за которую благодарить следовало мерзавца Герхильда.
Приказав себе не забивать голову глупостями, а Герхильд как раз-таки и был самой большой глупостью в моей жизни, я вернулась к книгам. На чтение которых Мабли, дабы вернуть себе мое расположение, теперь смотрела сквозь пальцы. Другими словами, не пыталась фильтровать литературу, и я, пользуясь возможностью и тем, что делать все равно больше нечего, глотала один том за другим, все глубже погружаясь в предания и мифы этого странного мира – Адальфивы.