Сложно сказать, какая каша варилась в голове Крейна. По его лицу – распухшему от укусов, изукрашенному кровоподтеками, оставленными когтями Снежка – понять хоть что-то было невозможно. Разве что глаза горели такой ненавистью, таким жгучим бешенством, что я испуганно отпрянула, когда стража, отодрав «приваренного» к стене льдом мага, повела его к выходу.