Ничего, ничего. Пусть знают, кого собираются посадить на трон и что я думаю об этом недоимператоре! Что это его двинутое-на-всю-голову великолепие собрался со мной делать? Раздеть? Самолично? А потом протащить меня нагишом по городу и выставить на всеобщее обозрение возле какого-то там храма? Я же говорю – псих! Маньяк! Больной извращенец!
По-видимому, Герхильд был того же мнения, потому как окинул девушек таким холоднющим взглядом, что даже удивительно, почему они сразу не примерзли к полу или не отправились в сад пополнять коллекцию ледяных фигур.
Снежок, до сих пор изображавший белоснежную меховую подстилку, постланную на шкуре бо́льших размеров, вмиг ожил и принялся крутиться возле нежданных, незваных и совсем нежеланных гостий, клянча очередную вкусняшку.
Горожане, тальден, старейшины, соперницы – все смотрели на меня с такими лицами, как будто чего-то ждали. И это заставляло нервничать.
– Это из-за тебя все мужчины нашей семьи обречены быть безумцами и убийцами!
– Ваше великолепие, нет необходимости идти за ней. Я сама с ней поговорю. Пожалуйста, подождите!