Пока мужчины дружно выталкивали лодки на воду, а его бездельничество чесал языком с эссель Тьюлин, алианы, дрожа от холода, покорно стаскивали с себя наряды. Помогали с раздеванием служанки, явившиеся на Лазоревое озеро вместе с нами.
Обернулась нехотя и едва не застонала, глядя на приближающегося мага. Внутри что-то снова предательски булькнуло, запузырилось и заклокотало. То самое непонятное чувство, что охватывало всякий раз, стоило тальдену оказаться рядом. Раздражающе, опасно близко. Чарами меня непреодолимо к нему тянуло, в то время как разум бился в истерике, напоминая, что я мужняя жена, и, вообще, меня от него воротит. Ведь воротит же? И мне злиться полагается на этого ледышку за утреннюю нервотрепку, а не растекаться у его ног лужицей подтаявшего на солнцепеке мороженого. Сливочного, со вкусом клубники.
После чего, поднявшись, направился к выходу из зала.
Так или иначе следовало, чтобы кто-нибудь находился с ней. На случай, если все же соврала. Если Сольвер не девственница, нужно, чтобы вовремя послали за лекарем. Следующие несколько часов станут для нее испытанием, и только Хордис сможет немного облегчить ее страдания.
Не обращая внимания на слабые протесты своей зачарованной невесты, то бишь мои, тальден приколол булавку к бархату накидки. Казалось бы, ничего такого, всего лишь несколько мимолетных прикосновений к одежде. А у меня снова возникло ощущение, от которого предательски подогнулись коленки, – что ее между нами, этой самой одежды, нет и не было.
Моя ладонь в его руке дрожала. Сильные пальцы сжимали мои, как будто вливая в меня пламя. Оно растекалось по телу, выбивало искры из заледеневшего от затаенной обиды сердца, лед которого от близости тальдена сразу пошел трещинами.