Ни в отчаянном поступке одной, ни в фатальном решении другой не было смысла. Только глупые чувства.
Цвета предгрозового неба, туманной бездны. Смертельно опасной, но такой манящей. Сорваться бы в нее, позабыв обо всем. О прошлом, которое не отпускало, и о будущем, которое так пугало своей неизвестностью.
Несколько секунд Ариэлла сидела, не шевелясь, прямая, словно вязальный крючок проглотила, и обескураженно хлопала ресницами.
После чего с силой оттолкнул ладью от берега.
Вместо того чтобы пытаться успокоиться, я продолжала себя накручивать. Какая же все-таки несправедливость! Расчудесному нашему, значит, хвала, почет и дифирамбы, хотя он-то точно давно не мальчик. Почему его великолепие к змею не посылают?! А нас, не стесняясь, с подпорченными фруктами сравнивают и готовы предать анафеме за одну фривольную мыслишку. Тогда по-хорошему мне не по озеру кататься надо, а сразу с камнем на шее в прорубь.
Скинув бархатные туфельки, Далива бесшумно пересекла комнату, чувствуя, как короткий жесткий ворс ковров колет нежные ступни. Девушка двигалась не спеша, плавно покачивая бедрами, на ходу расстегивая платье и приспуская его с плеч. Изящным движением руки распустила волосы. Шелковым водопадом они заструились по обнаженной спине, укрыли проглядывавшую сквозь тонкое кружево сорочки упругую, молочного цвета грудь.