Четвертью часа позже, пока я утоляла голод, сидя за туалетным столиком, Мабли споро укладывала мои волосы. Снова закрутила их над ушами и спрятала под серебристые сеточки, соединенные тонким шнурком, украшенным драгоценным камнем, формой и цветом напоминавшим дождевую каплю.
От очередного вопроса его великолепия меня отвлекло скромное столпотворение возле ярко-зеленого шатра. Под ним прятались мольберты, на которых красовались… портреты алиан. Жаль, выполненные не красками, простенькие, черно-белые. Но довольно приличные, сделанные на совесть. С которой я в последнее время была не в ладах.
– Кого-то высматриваете? Может, позвать служанку? – снова примерил амплуа джентльмена его бессердечность.
Остановка, шаг навстречу. Близко-близко, так, что почти соприкасаемся друг с другом.
Его великолепие явно собирался продолжить разговор об объекте моей ностальгии, когда из зала послышался громкий голос церемониймейстера. Оборвалась музыка, а с нею в тишине растворились и все остальные звуки.
Девушка, пленившая его воображение, ставшая для него наваждением, была так близко и вместе с тем бесконечно далеко. Еще не все испытания были пройдены, и, если сейчас он уступит слабости и сделает эту девочку своей ари, будучи не до конца уверенным, сумеет ли она принять его родовую силу… Что, если Фьярра по его вине погибнет?