Удивительно, как ногу не подвернула и кубарем не покатилась по ступеням, ведь не менее пристально, а еще зло и с явной долей ревности, на меня смотрела Керис. Добавить к этому плотоядный интерес драконьей липучки по имени Игрэйт, привычно крутившейся возле кузена, а в довершение ко всему Крейна, которого заметила среди стражников их светлости и великолепия, и можно смело делать вывод, что это самое паршивое утро из всех, что мне довелось пережить на Адальфиве.