Муж жил в свое удовольствие, абсолютно не интересуясь ничем, кроме своих собственных дел. А мои обиды, слезы и претензии воспринимал, как что-то странное и лишенное смысла – он художник и должен творить, а бытовые глупости его не касаются. Элана отца тоже не особенно впечатляла - дети, как выяснилось, чрезвычайно его напрягали.
Вечером в понедельник, когда я вернулась из мастерской, меня снова встретил уставленный многочисленными вкусностями стол и совершенно счастливые дети. Причем, Ланка, как мне показалось, радовалась даже больше, чем Дэн. Это при том, что сам парень сиял, как новенькая монетка, а с его губ не сходила улыбка.
- Лутор, - я удивленно подняла бровь. – Вы что же, просто хотите поскорее сбыть своего сына с рук?
- Идемте, – добавил его отец, – все увидите сами.
- Даже не сомневаюсь, - усмехнулся Дэн. - Собственно, пусть сердится. Дело-то уже сделано.
О том, что родовая магия отца у меня все-таки проснулась, на протяжении всех этих лет я матери не говорила ни разу.