Но углубиться в печальные размышления Лара себе не позволила: дел много, печалиться после будем, когда демон за расплатой пожалует.
Эти слова Лара повторяла про себя как молитву, смотря, как солдаты отрывают доски от заколоченной входной двери, как разбирают баррикады, которые селяне выстроили у входа в подвал.
— Вы уж нас совсем за дураков-то не держите, ваше высокородие, — дружно обиделись воины и Дригор заговорил от имени их двоих: — Чай, не дети малые, все понимаем. Мы теперь следить будем, чтоб ни один слух за ворота не просочился, а то темного суеверного люду много! Слуги у нас надежные, верные, если и заметят что — так сплетни разносить не станут. Нарасу только сообщить надо.
— Подожди, — торопливо начала говорить Лара, но тут подошел еще один гость, и еще, и еще…
— А и говорю, — ответил рябой посланец. — Коли женку вашу увидать хотите, то на холм крутой к старой охотничьей заимке приходите, к той, что на излучине реки Ардовки стоит. Знаете такую? — Леон кивнул и мужик продолжил: — Вот и отлично. Срок вам явиться, когда солнце точно в зените встанет. А коль явитесь до срока или вовсе не явитесь, то женка сама к вам на лодчонке вниз по речке спустится — похороните.
«Эх, это же табун лошадей купить можно! — расстроилась Лара. Ее так и жгло желание спросить у купца про акции, скидки и сроки летней распродажи. Еще ведь живность закупать придется, а она сильно в цене поднялась за военные годы. — Интересно, это единственный рынок? Как тут у них со здоровой конкуренцией? И почему людей так мало? Все уже закупили всё?»