Я качала головой, слушая болтовню подруги. Один из узелков, затянутых где-то внутри меня, сначала ослаб, а потом и вовсе исчез. Я и не представляла, как соскучилась.
– Убедимся, – склонила голову набок гончая. – Но с девушками все равно придется поговорить. Либо здесь, либо в участке. Выбирайте.
– В первый раз, – замотала головой подруга. – Операционные маги экранировали, там можно пищать в свое удовольствие.
– У вас в гостях магессы, мэтр Миэр? Это они его так?
Я помедлила, сжала сверток. Бумага громко хрустнула. Но я все-таки поднялась на крыльцо, чувствуя, как внутри шевелится страх. Не испуг, как при виде мохнатого паука, заставивший меня замереть на месте, а потом взвизгнуть. И не тот отчаянный, парализующий ужас, когда Илберт слег с лихорадкой, а лекари разводили руками. Другой, доселе неизвестный, такой, словно я делала что-то неправильное, запретное. По-хорошему надо было развернуться и уйти. Так поступила бы каждая леди. Так должна была поступить и я.
Я сдержала подступающие слезы. Все происходящее вдруг показалось мне таким мелочным, таким ненастоящим. Приданое, сватовство, помолвка и даже учеба в Академикуме.