– Они напуганы. – Она замялась. – Ну, мне так показалось.
Пламя, такое мягкое и такое послушное, затрепетало в светильниках. Готовое на все ради меня пламя, стоит только легонько подуть, и…
– Как видишь, все живы и здоровы. – Матушка поднялась. – И серебро чистое.
Из караулки, в свою очередь, расходились еще два коридора и почти терялись в темноте.
– Отец урезал твое содержание? – Подруга старалась не встречаться со мной взглядом.
– Как ваш опекун? Добрался… – я проглотила слово «живым», – до Эрнесталя?