Младенец закричал, кто-то поминал демонов и всю их родню до пятого колена, кто-то винил во всем Разлом, кто-то князя, а кто-то серых, что, собственно, было недалеко от истины. Звуки чересчур громкие и такие разные…
– И тем не менее лучше бы их не было, лучше бы некому было искать. – Молодой поскреб пальцами по затылку, поддел криво висящий на золотистых волосах обруч из тусклого желтого металла, с минуту рассматривал его, а потом небрежно катанул по полу, словно ребенок игрушку.
Гэли забраковала две из них, чтобы часа на четыре застрять в третьей и, забыв обо всем, перебирать ткани и рассматривать рисунки с моделями.
На нас никто не смотрел, кожа прокололась с тихим хлопком, и шило вошло в ближайший сосуд.
Словно услышав мои мысли, Оуэн застонал, заворочался, поднял голову, обвел площадь мутным взглядом.
Я бросилась к двери, слыша за спиной голос, в котором было слишком много льда.