– Но теперь, – мой голос был холоден, – здесь и сейчас, вы можете уделить мне время, барон?
Мы ошиблись. Линок был жив, конечно, если в лавку не забрел еще один больной коростой травник. Рисунок чешуи ярко выделялся на бледной коже груди, рубашка с развязанным воротом казалась несвежей, рукава перемазаны чем-то коричневым.
– На совещании. Скоро закладка порта. – Матушка потерла пальцами виски. – Но если я еще и от тебя услышу слова: «Смета, шельф, фьорд, глубоководное течение и коррозия берега», – то просто закричу.
– Когда вы пропали в шахте, – я посмотрела на пустое кресло, что обычно занимал Илберт, – мистер Роук, опекун Мэрдока, сказал одну вещь, которую, я никак не могу забыть.
– Леди, будет лучше, если вы ответите, – вежливо сказал старый солдат, в руках которого появился метатель.
– Завтра, – уже мягче добавил мэтр Миэр. – Поговорим завтра, милая.