К Любомиру мы вернулись довольные и основательно прибарахлившиеся. Нашего изобретателя никто не побеспокоил, и он увлечённо продолжал собирать какую-то жуткую конструкцию из остатков робота-уборщика. Вываленным запчастям для крафта он обрадовался довольно сдержанно. Больше всего его привлёк синий ружейный патрон, который я в спешке тоже забросил в инвентарь. Боеприпас был немедленно вставлен в остатки дробовика, оставшегося ещё со времён стычки с жестянщиками, и на время основной «проект» оказался заморожен.
Чёрт, нашумел я тут. По-хорошему надо убираться, но где-то неподалёку сидит третий, который мог услышать крики. Что от него ждать – непонятно. Может пойти мстить, а может и свалить, вызвав полицию. Вот они-то здесь мне точно не нужны.
– Знаешь, если их ставить рядом, они будут меньше теряться, – проворчал я, усиленно моргая, чтобы убрать фальшивую кровь перед глазами.
Пока межзвёздный «Столыпин» готовился вести меня в далёкие дали, мне удалось написать всем, кому хотел, включая Шельму и протеже Амвея.
Остаток пути мы молча сидели, тупо уставившись в одну точку. Слишком эмоциональной выдалась сессия, так и перегореть недолго. Я прекрасно понимал, что если наверху нас встретят очередные монстры, то мы уже не окажем им никакого достойного сопротивления. Разве что сможем поперчить-посолить друг друга, да и то – через силу.